Обосновывается тезис, что после судебной реформы 1864 г. участие суда в исполнительном производстве сводилось в основном к осуществлению предварительного и последующего контроля за деятельностью судебных приставов. Такая ограниченная роль суда в исполнительном производстве в совокупности с отсутствием четкой концепции отделения органов принудительного исполнения от судов породили дублирование полномочий суда и судебных приставов, большое число формальных процедур. Делается вывод о необходимости более тесной связи между судом, постановившим решение, и его исполнением. Такой вариант институционализации функций суда в исполнительном производстве является наиболее предпочтительным для отечественной системы принудительного исполнения юрисдикционных актов. The article proves the fact that after the judicial reform of 1864 the role of the court in the executory process consisted generally in realisation of preliminary and successive control over the activity of justice officers. Such a limited role of the court in the executory process combined with the absence of an exact conception of forced execution institutions. separation from courts caused doubling of credentials of the court and justice officers and increased the number of formal procedures. The author of the article makes a conclusion about the necessity of a closer connection between the court that makes a decision and its execution. This variant of institutionalisation of the court.s functions in the executory process is considered to be more preferable for the Russian system of forced execution of jurisdictional acts.